Русский классицизм

Художественная литературная традиция в России берёт начало во второй половине XVIII века, когда Екатерина II, поклонница и корреспондентка Вольтера и Дидро, начинает насаждать идеи Просвещения. Манифест о вольности дворянства открывает для высших слоёв общества свободный выезд за границу, у дворян появляется досуг, входит в моду европейское образование. Это период стремительной эволюции, когда Россия осознаёт себя в европейском художественном контексте и пытается догнать Европу. Ломоносов описывает «три штиля» русского литературного языка и создаёт иерархическую систему жанров — в соответствии с этими нормами русские литераторы заполняют вакансии собственных Буало, Расина и Мольера, создавая сперва подражательные, а затем всё более оригинальные вещи. Ломоносовские нормы действуют вплоть до Карамзина — но уже Державин нарушает их и радикально реформирует русскую лирику. Начиная с Сумарокова, первого профессионального литератора, вместе с гражданским самосознанием образованного сословия развивается журналистика и привычная нам проза. Низкие изначально жанры быстро улучшают свою репутацию, создавая почву для появления реализма: последняя классицистическая комедия, «Горе от ума», появляется уже в двадцатые годы XIX века.

Ода на взятие Хотина

Михаил Ломоносов1739

Классицизм представлял себе литературу как точную науку — Ломоносов, систематизировавший русское стихосложение и создавший теорию стилей и жанров, сам предложил их канонические образцы: «Ода на взятие Хотина» была приложена к ломоносовскому «Письму о правилах российского стихотворства» как наглядное пособие. Во многом опираясь на допетровскую традицию, Ломоносов построил свою оду по западным образцам. Её обязательные (впредь до Державина) черты — схема рифмовки, десятистрочная строфа, четырёхстопный ямб, торжественный повод, обязательная символическая генеалогия монарха (Пётр I и Иван Грозный являются с небес, чтобы одобрить продолжение своих трудов). Библейские и античные образы и фразеология, представление царицы в образе земной богини, прославление российской державы, не просто одержавшей локальную победу, но торжествующей во вселенских масштабах. Именно с хотинской оды многие (например, Белинский) ведут летоисчисление русской литературы.

Письмо о пользе стекла

Михаил Ломоносов1752

Канонический образец русской дидактической поэзии Нового времени. «Письмо» адресовано Ивану Шувалову, фавориту императрицы Елизаветы Петровны, которому предстояло выхлопотать государственную поддержку ломоносовской стекольной мануфактуре. Эта прагматическая цель находится в полном согласии с прагматическим же просвещенческим взглядом Ломоносова на науку, смысл которой — приносить пользу, и на художественную литературу, под которую Ломоносов подводит научный аппарат. Золоту и драгоценным камням, причинившим человечеству столько зла, поэт противопоставляет прозаическое вроде бы стекло — творение человеческих рук, в котором «мастерство / Превысило своим раченьем естество». Из стекла пьют вино, в зеркало глядятся красавицы за туалетом, микроскоп открывает тайны природы, очки возвращают человеку зрение — ведь «Велика сердцу скорбь лишиться чтенья книг, / Скучнее вечной тьмы, тяжелее вериг». «Письмо о пользе стекла» — похвала прогрессу и отповедь религиозным обскурантистам, отрицающим научное знание: телескоп, подтвердивший гелиоцентрическую теорию Коперника, показал тем самым величие Творения.

Бригадир

Денис Фонвизин1769

Комедия, высмеивающая необразованность и консерватизм провинциальных помещиков в сочетании с их повальным увлечением всем французским. Семья Бригадира хочет женить сына на дочери Советника, но чем активнее идёт сватовство, тем запутаннее становится любовная интрига. «Бригадира» можно назвать первой в России бытовой комедией: герои ведут беседы, пьют чай, играют в карты, говорят о хозяйстве, и публика узнаёт в этих образах себя.

Пригожая повариха, или Похождения развратной женщины

Михаил Чулков1770

Первый русский роман, к тому же написанный просторечным, почти писарским языком, уснащённым пословицами и поговорками. Мартона, вдова сержанта, погибшего под Полтавой, остаётся без гроша и пробивает себе путь наверх: поступив сперва на содержание к дворецкому, меняет его на господина, затем на другого, обманывает покровителя с любовником, плутовством и беспринципностью избавляется от сумы и тюрьмы и наконец обзаводится именьицем. Обыденную жизнь и простой народ описывали и прежде Сумароков или Майков, но только как предмет осуждения и осмеяния; высокая литература классицизма ориентировалась прежде всего на знать. «Пригожая повариха» и другие остросюжетные вещи Чулкова впервые признают право на существование за массовым читателем (прежде всего купеческого сословия) и его вкусами. В пикареске Чулкова нравоучение заменяют житейские мудрости в духе «богатство рождает честь». Чулков сам указал место своего романа в литературной иерархии устами писаря, считающего, что ода Ломоносова — «бредни и не стоит она последней канцелярской записки»; тем не менее литературные «анекдотцы» такого рода создали почву для пушкинских «Повестей Белкина».

Недоросль

Денис Фонвизин1782

Хрестоматийная комедия об изъянах российской жизни вообще и проблемах воспитания в частности. Помещица Простакова хочет выдать родственницу-сироту за своего брата Скотинина, но узнав, что родственница получила наследство, пытается устроить её брак со своим сыном Митрофанушкой. Слово «недоросль», изначально нейтральное определение ещё не поступившего на службу молодого дворянина, после выхода комедии превращается в ругательство. Имена героев становятся нарицательными, а фраза «не хочу учиться — хочу жениться» уходит в народ.

Фелица

Гаврила Державин1782

Ода Екатерине II, написанная с беспримерной свободой и наивной фамильярностью, которые перевернули классицистический канон. Сохраняя формальные черты оды, «Фелица» вводила в забронзовевший жанр лирическое авторское «я», просторечие, немыслимый в высокой поэзии пассаж о том, как жена ласково ищет у автора вшей. Поэт называет императрицу именем добродетельной киргизской царевны из её собственной аллегорической сказки, сам примеряя маску её «мурзы». Императрица показана не земной богиней во всех регалиях, а реальной женщиной, которая ходит пешком, ест самую простую пищу, проводит дни и ночи в полезных трудах, не щадя себя. В этом ей противопоставлены её вельможи: радикальным новшеством стало соединение оды с сатирическим памфлетом. Автор кается в пороках — тщеславии, лени, невежестве, мотовстве: в описаниях легко узнавались фавориты Екатерины, которым она разослала оду, подчеркнув соответствующие пассажи. Портрет скромной, трудолюбивой правительницы, поощряющей свободомыслие, внушающей любовь, а не страх, тронул Екатерину до слёз; Державин получил табакерку с бриллиантами и проснулся первым российским поэтом.

Ябеда

Василий Капнист1798

Острая сатира на чиновников и суды. Богатый помещик Праволов, он же «ябеда», пытается отнять имение у офицера Прямикова, прибегая к сговору с судьями и взяткам. В комедии Капниста больше трагического, чем комического, а эпизод, где пьяные чиновники распевают песню со словами «Бери! Большой тут нет науки; / Бери, что только можно взять», выглядит не фарсом, а сценой из фильма ужасов.

Урок кокеткам, или Липецкие воды

Александр Шаховской1815

Ромком о коварстве женского обольщения. Князь Холмский прибывает на Липецкий курорт и обнаруживает, что жениха его сестры Оленьки пытается соблазнить графиня Лелева, которая хочет поправить своё положение за счёт удачного замужества. В окружении графини выделяется сочинитель слезливых баллад Фиалкин — пародия на Жуковского. Во многом именно эта сатирическая эскапада вызвала яростную критику всего произведения, которую Пушкин иронично назвал «липецким потопом».

Горе от ума

Александр Грибоедов1824 1828

Последний и главный триумф классицистической комедии в России становится триумфом именно потому, что главный герой — Чацкий — это человек уже из другого времени, приезжающий в прошлое. Современники подозревали, что Чацкий — карикатура на Чаадаева, Пушкин отказывал Чацкому в уме — но при этом говорил об исключительном уме самого Грибоедова. Достаточно тривиальный конфликт — Чацкий обнаруживает, что возлюбленная к нему охладела и сам он здесь неуместен, — Грибоедов делает одновременно конфликтом возвышенного героя с косным и пошлым миром. Афористичные строки из «Горя от ума» мы до сих пор цитируем по поводу и без повода.

Подробнее о книге