Михаил Павловец: Любой сдающий ЕГЭ должен помнить о том, о чём ему скажет любой вменяемый учитель: задача ЕГЭ — не продемонстрировать твою эрудицию или стиль, но показать твоё умение вписываться в жёстко заданный шаблон и нравиться проверяющему эксперту. «Тебе выпендриться надо — или в вуз поступить?» Представь себе эксперта комиссии ЕГЭ. А теперь мысленно постарайся ему понравиться — «своими» «мыслями» и «чувствами», своим почерком и своим умением писать по шаблону, которые легко будет проверять, сверяясь с критериями проверки. Это может быть тебе неприятно, противоречить твоим представлениям о прекрасном, но ты думай, что больше никогда в жизни то, что ты делаешь на ЕГЭ, тебе делать не придётся — это совершенно бесполезное умение, оно тебе больше не пригодится, зато ты делаешь ЭТО в последний раз, бонус же — поступление в желанный вуз.

Антон Скулачёв: По опыту работы с моими учениками в прошлом году, мне кажется, что прежде всего надо помнить, что на ЕГЭ нужно очень конкретно и лаконично, прямо и чётко отвечать на поставленные вопросы. Во-вторых, к сожалению или к счастью, на ЕГЭ нужно очень хорошо, вплоть до цитат, помнить программный материал. И, в-третьих, надо понимать, что ты пишешь текст в рамках формата, а не авторскую работу с оригинальной концепцией. Это всегда трудно для учеников, которые свободны внутренне.

Михаил Павловец: На самом деле, требования ко всем пяти сочинениям — и к двум парам мини-сочинений (на анализ эпического (драматического) фрагмента и анализ лирического стихотворения), и к пятому, развёрнутому сочинению — прописаны прямо в бланке ЕГЭ, доступны в демоверсиях, и повторять их не хочется: всем, кто будет писать ЕГЭ по литературе, они известны. Текст, близкий к идеальному здесь, это текст, который полностью вписывается в эти требования, кроме того — написан очень разборчивым почерком (чтобы не раздражать эксперта) и не содержит никаких парадоксальных мыслей, над которыми хотелось бы задуматься или, не дай бог, усомниться в их правильности: текст должен проверяться почти механически, ничто не должно замедлять проверки, в нём не должно быть ни сучка ни задоринки. В идеале — он должен в точности воспроизводить то, что написано в учебнике, причём близкими к идеалу являются два учебника — либо под редакцией С. А. Зинина (издательство «Русское слово») — руководителя группы экспертов, сочиняющих формулировки этих самых заданий ЕГЭ, либо под редакцией В. Я. Коровиной (издательство «Просвещение»), на протяжении десятилетий остающийся главным и самым массовым учебником, с советских времён отточенными характеристиками произведений и их героев.

Надежда Шапиро: В четырёх коротких сочинениях должны содержаться точные ответы на вопросы. Ответ в вопросах 8 и 15 обязательно нужно подкрепить доказательствами — примерами из текста, по которому пишется сочинение. 9 и 16 — задания сопоставительные. Тут важно припомнить произведения, которые схожи с данным по теме, не забыть правильно написать их название и автора, а если нужно, то имена героев, а потом в нескольких предложениях — и тоже с примерами и цитатами — изложить, что между произведениями общего и в чём существенная разница. Стоит, уже написав короткое сочинение, пересчитать предложения. Запрошено от 5 до 10 — пусть столько и окажется.

Антон Скулачёв: По опыту чтения 100-балльных работ, бесед с экспертами ЕГЭ и чтения нормативных документов я пришёл к выводу, что первые четыре текста — это предельно внятный и точный ответ ровно на тот вопрос, который задаётся. К примеру, спрашивают про композиционную или смысловую роль главы «Тамань» в «Герое нашего времени». Нужно прямо, не уходя в другие главы, ни даже в общую проблематику романа, говорить о том, какое место занимает эта глава. Причём начинать с самых простых вещей. Если спрашивают про сюжетные или композиционные пункты главы, то говорить, что в ней происходят такие-то события, что она композиционно является завязкой или кульминацией, связана с такими-то сюжетными линиями. На уроках литературы мы стараемся учить детей видеть уровни смыслов, учитывать несколько возможных интерпретаций — здесь же, на ЕГЭ, важно считать и первый смысл, самый поверхностный, сюжетный, очень чётко его сформулировать. Обязательно привести примеры из текста, который находится перед глазами, ведь в первых четырёх заданиях текст лежит перед тобой, тебе не нужно ничего вспоминать. Поэтому я всегда прошу своих учеников сначала прочитать задание к тексту, а затем читать текст, подчёркивая всё-всё, что может пригодиться для ответа на это задание, чтобы потом использовать это в работе.

Что касается сравнительных сочинений — тех работ, которые требуют сопоставления, к примеру, той же самой главы «Тамань» с другими произведениями, где действие происходит в провинциальном городе, то здесь важно, во-первых, точно помнить два произведения, которые ты сравнишь. Для сопоставления нужно выбирать те тексты, в которых ты уверен на 100 %. К примеру, не помнит точно ученик, в Киеве или в провинциальном городе происходит действие «Белой гвардии», значит, он вспоминает дальше — какой-нибудь рассказ Чехова, к примеру город С. из «Дамы с собачкой», или «Мёртвые души» Гоголя. Затем надо предельно чётко сформулировать ответ на поставленный вопрос. Если вопрос задан о сходстве, то ученик отмечает его, доказывает его примерами из всех трёх текстов и подводит последним предложением итог, например делая вывод о том, чем схожи или различны, в зависимости от вопроса, художественные функции провинциальных городов в этих текстах. Я своих учеников приучаю к предельно формульному выражению мыслей в этих сочинениях: первое предложение — общее сходство, второе-четвёртое предложения — конкретные примеры сходства, последние предложения — общие выводы. И для каждого предложения есть вводящие его формулы. Почему? На написание этих сочинений, на самом деле, очень мало времени. Ученикам надо понимать, что эти сочинения они должны написать минут за 10–15 максимум, лучше — 10.

Михаил Павловец: На самом деле у нынешнего формата ЕГЭ несколько иные задачи. Первая задача, общая для всех ЕГЭ, — решение проблемы коррупции при поступлении. В целом эта задача решена: по крайней мере, из вузов коррупция при поступлении при помощи ЕГЭ выведена, и поэтому ЕГЭ, безусловно, хороший экзамен. Вторая задача — проверять то, что проверять легко, что может быть формализовано. Да, это больше похоже на поиск потерянного под фонарём, но зато разногласия сведены к минимуму, вопрос о чём в случае литературы стоит особенно остро, ведь по своей природе литература как вид искусства бежит всякой однозначности. Следовательно, надо проверять либо однозначное в ней, по возможности избегая спорных моментов (то, что чётко прописано в учебниках: эпос или лирика, метафора или сравнение, ямб или хорей); либо то, что однозначно трактуется в «правильных учебниках». Вы, конечно, можете поразмышлять вслед за разными учебниками, цельная ли натура Татьяна Ларина или нет, но только попробуйте усомнитесь в положительности её «милого идеала» или в сугубой отрицательности образа Элен Курагиной — и вы узнаете, как на ЕГЭ «срезают баллы». Так что проверяются на ЕГЭ не столько сами знания, сколько знания того, какие нужно демонстрировать знания, а какие лучше приберечь до другого случая. Считается, что в нынешних условиях такое умение «вписываться» в заданные жёсткие рамки скорее полезно — особенно если ты планируешь работать в госсекторе или крупных вертикально интегрированных структурах. Что касается «творческих способностей» — их лучше демонстрировать на предметных олимпиадах, если, конечно, под ними не понимается способность тонкой стилизации под кондовый стиль «идеального ответа ЕГЭ». Тут остаётся только повторить сакраментальный вопрос «Тебе выпендриться надо — или в вуз поступить?».

Надежда Шапиро: По-моему, ЕГЭ по литературе — неплохой экзамен. Он, конечно, совсем не позволяет действительно оценить знания и творческие способности, тут и говорить не о чем, более того, демонстрировать творческие способности на таком экзамене вредно. Вероятность того, что работа попадёт не просто к грамотному эксперту, но именно к заинтересованному и готовому вникать в небанальное содержание, невелика. «Знания» по литературе — тоже дело относительное. В этом году у меня нет выпускников, я решила освежить в памяти содержание экзамена, открыла демоверсию — а там тестовый вопрос (отвечать надо одним словом): «Каким термином обозначается изображение внутреннего состояния персонажа, его душевных движений через внешнее описание («Николай Петрович без всякой видимой причины потопал ногами»)?» Смутило меня вот это «через внешнее описание». В ответе — психологизм. Так ведь бывает психологизм и без внешнего описания, и даже чаще всего. Тут уж надо догадываться, исходя из известного перечня запрашиваемых терминов. Это самое невесёлое в экзамене: бывают в формулировках неточности, невнятности, а апеллировать на этом основании бесполезно.

И всё-таки когда объём текстов, которые необходимо прочитать, и список терминов, и примерные формулировки вопросов, и типы заданий известны, то шансы на успех увеличиваются, нет ощущения полного произвола — ощущения, хорошо знакомого абитуриентам прежних десятилетий, не занимавшимся с нужными репетиторами.

Антон Скулачёв: Надо понимать, что массовый экзамен, проводимый и проверяемый в масштабах страны, невозможно сделать не схематичным, на мой взгляд. Это в некотором роде условие его объективности и вообще возможности его провести и быстро проверить. Однако есть вещи, которые делают этот ЕГЭ излишне схематичным. С моей точки зрения, это перегруженность ЕГЭ сочинениями — пять сочинений за один экзамен, пусть даже из них и четыре кратких, но это всё равно пять текстов за четыре часа! Это неизбежно ведёт к «формульности» этих текстов: подобно тому, как нельзя было запомнить огромные эпические тексты без формул, так и нельзя написать текст за 10 минут, если у тебя нет в голове опорных конструкций, клише. Второй момент, который делает его излишне схематичным, — требование формулировки авторской позиции в последнем сочинении. То есть позиции автора текста. Автора текста. Как будто бы в художественном тексте есть всего один смысл или одна идея. Ведь многие тексты строятся на принципиальной внутренней противоречивости авторской позиции, и таких текстов в кодификаторе ЕГЭ очень много. Мне почему-то вспоминаются «Три пальмы» Лермонтова: с одной стороны, мы, следуя логике подзаголовка — «Восточное сказание», — прочитав этот текст, должны осудить пальмы, возроптавшие на Бога: «Ах, нехорошие пальмы!» А с другой стороны, они так красиво и подробно описаны Лермонтовым, что мы неизбежно им сочувствуем и сопереживаем, а вовсе не Богу, показанному здесь в мусульманском ключе, который карает их за преступление. И ответа автор не даёт. Может быть, это частный пример, но, как мне кажется, он ярко демонстрирует, что не может быть однозначной авторской позиции. То есть ЕГЭ по литературе в некоторой степени всё же подменяет художественную сложность — однозначностью и прямолинейностью.

Но вернёмся к плюсам и минусам. Думаю всё же, что «не так страшен чёрт, как его малюют». И, например, в требовании чётко и ясно ответить именно на поставленный вопрос, а не «растекаться мыслию по древу», согласитесь, есть много хорошего, особенно для начинающих «гуманитарных умов», которые склонны к велеречивым высказываниям «вокруг да около». Навык чёткого ответа, например, на вопрос: «Как Печорина характеризует его взгляд?» — и вот нужно отвечать именно про взгляд («глаза его не улыбались, когда он улыбался»). В этом всё же есть что-то хорошее.

Михаил Павловец: Есть такой документ, называется «Кодификатор содержания ЕГЭ по литературе», в нём перечислены те произведения, знания которых приветствуются на ЕГЭ. За рамки кодификатора выходить можно: скажем, всё чаще для анализа предлагаются стихотворения, не указанные в нём (что не так плохо, так как хоть как-то проверяют умение работать с незнакомым материалом, а не близко к тексту воспроизводить шаблоны из учебников, пособий или диктовки репетиторов). Более того, из четырёх тем на выбор последнего, пятого сочинения всё чаще последняя, четвёртая тема допускает обращение к произведениям современной литературы. Скажем, в этом году в демоверсии эта тема звучит так: «Страницы русской истории в новейшей отечественной прозе второй половины ХХ — начала XXI века (на примере одного-двух произведений)». Но прежде чем браться за эту тему — я бы рекомендовал ещё раз перечитать всё сказанное выше: очевидно, что, обращаясь к материалу современной литературы, вы вступаете в сферу малокомфортную для эксперта ЕГЭ, который сам по себе может быть человеком вполне начитанным и даже либеральным (что непредсказуемо), но далеко не факт, что он так же хорошо знает выбранный вами текст, как за годы и годы жизни он уже освоил «Капитанскую дочку» или даже «Один день Ивана Денисовича»… Стоит ли дразнить гусей — «Тебе выпендриться надо — или в вуз поступить?»

Надежда Шапиро: В последних версиях ЕГЭ сделана попытка обратиться и к современной литературе, с этой целью добавлена четвёртая тема для большого сочинения. В демоверсии в качестве примера приводится такая формулировка: «Страницы русской истории в новейшей отечественной прозе второй половины ХХ — начала XXI века (на примере одного-двух произведений)». Но я бы советовала с осторожностью отнестись к такой теме; плохо, если проверяющему неизвестны тексты, на которые опирается пишущий; ещё хуже, если у проверяющего окажется твёрдое убеждение относительно этих текстов — и убеждение это не совпадёт со взглядами пишущего. Когда речь идёт о классике, некоторый консенсус уже достигнут, тут проще.

Вопрос о фанфиках или собственном рассказе мне непонятен. О каких аргументах спрашивают? Аргументы как опора на какие-нибудь произведения литературы в нравственном рассуждении нужны в так называемом декабрьском итоговом сочинении, к ЕГЭ это всё отношения не имеет.

Антон Скулачёв: Никакого формального запрета нет. Более того, мне неизвестны прецеденты, когда бы ученика «зарубили» за то только, что он использовал роман Прилепина. Однако надо понимать, что проверяют ЕГЭ по литературе люди с очень разным уровнем квалификации, как самые профессиональные специалисты, так и те, кто никогда не слышал имя Прилепина. Я уже молчу про Оксимирона или даже Маркеса. Они могут подумать, что ученик выдумал этого автора (или ошибся в фамилии «Маркс»). И ещё встаёт непростой вопрос о границах понятия художественной литературы. Мы-то понимаем, что они довольно зыбкие и едва ли можно чётко провести «демаркационные линии», но, к сожалению, для некоторых учителей, не очень вовлечённых в современный контекст, эти деления довольно чёткие, а экзамен всё-таки по литературе, а не по словесности. И проверяющий может подумать, что человек ссылается не на литературный материал, а на музыкальный, потому и «не зачесть» пример.

Формально даже в кодификаторе сказано про произведения второй половины XX века. Я не знаю, насколько это современная литература… Там могут попасться, например, произведения поэтов второй половины XX века во второй части, где нужно работать со стихотворением, довольно часто попадаются стихи Евтушенко или Рождественского. Но всё равно, речь идёт не о современной литературе, не о литературе 1990–2010-х, её официальное школьное литературоведение страшно боится. Вообще, увы, ЕГЭ по литературе игнорирует современную культурную ситуацию, и сочинение — весьма архаичный жанр — неслучайно для этого экзамена является единственным.

Михаил Павловец: Сегодня ЕГЭ по литературе сдаёт не более 7–8 % учеников (в элитных, селективных школах этот процент повыше, в обычных же дворовых школах попадаются классы, где таковых не более одного-двух человек на класс, а то и вовсе нет). Всё это, на самом деле, ставит учителя в довольно сложные условия: он не может не учитывать интересов сдающих ЕГЭ — к тому же его самого оценивают по тем баллам, которые получают его ученики. С другой стороны, почти все сдающие ЕГЭ сегодня обзаводятся репетиторами или посещают курсы подготовки к ЕГЭ, которые де-факто и работают на то, чтобы росли баллы у самого учителя, — и учитель может уже поступать в соответствии со своими возможностями и потребностями. Сильные учителя стараются дифференцировать класс на сдающих ЕГЭ и не сдающих — и дают им разные задания либо с первыми занимаются дополнительно. Прочие идут по учебнику, который, в свою очередь, привязан к кодификатору, а значит, ЕГЭ влияет на представление о литературе даже того учащегося, который этот самый ЕГЭ не сдаёт — если только сам этот учащийся не «забил» давно на школьную литературу, зная, что ему её не сдавать, или же составив собственный «обязательный» список читательских предпочтений.

Надежда Шапиро: При правильном развитии событий абитуриент к моменту экзамена уже принял участие в олимпиадах по литературе, дающих преимущества при поступлении (таких олимпиад немало), и стал победителем или призёром. Тогда, преодолев на ЕГЭ некоторый порог (он меняется от года к году), он либо автоматически зачисляется на филологический факультет (если это не МГУ — там сохраняется внутренний экзамен), либо получает 100 баллов по литературе. Кроме потенциальных филологов ЕГЭ по литературе сдают потенциальные актёры, художники — те, кто поступает на так называемые творческие специальности. Обычно в этом случае всё определяется творческими конкурсами, балл по литературе не очень важен.

В ЕГЭ по литературе не нуждаются ни историки, ни философы, ни лингвисты. Даже в гуманитарном классе такой экзамен сдаёт меньше половины учеников, поэтому готовиться к нему на уроках смысла нет (тут удобен факультатив), и на представление о литературе он никак повлиять не может. То есть может, наверное, опосредованно: если учитель вдруг решит, что надо всех поголовно подтягивать до уровня передовых. Но это он зря так решит. А превратное представление о литературе легко формируется и без ЕГЭ.

Антон Скулачёв: Мне очень хочется верить, что у здравомыслящего человека и школьника на его представления о том, что такое литература, а также — общество, государство, любовь, свобода и Бог, влияет не экзамен и не то, что с ним происходит на экзаменах. Конечно, на деле ситуация разная, часто происходит деформация сознания выпускников, когда они, действительно, думают, что они должны лишь натаскивать себя на этот экзамен. Мой принцип и принцип моих коллег простой: до конца 10-го класса точно нужно спокойно учить своему предмету, чтобы дети жили внутри книг, чтобы они писали про них в разных жанрах, делали творческие проекты, чтобы они сопоставляли классические и современные тексты, учились писать логично и доказательно. А если у ученика есть потребность в том, чтобы подготовиться к этому формату, то именно формат вполне можно освоить за 11-й класс — если в основе лежат знания, то есть тогда, когда человек прожил с 5-го по 10-й класс в предмете. А вот если знаний нет, то тогда, боюсь, что даже специальное натаскивание ученика не спасёт.

Михаил Павловец: Месяц, конечно, маловато. Главное в этой ситуации — помнить, что ЕГЭ в его нынешнем формате вовсе не способствует чтению книг — напротив, даже прочитав книгу, ты не будешь знать, что конкретно о ней тебя будут спрашивать. Поэтому тратить время на пере- или дочитывание книг не стоит: есть уже названные мною учебники Зинина и Коровиной, есть пособия по этим учебникам, в них неплохо пересказываются все нужные для запоминания произведения, причём пересказываются не целиком, а именно то, что может всплыть на ЕГЭ. Дополнительно можно использовать сайт «Брифли.ру» с краткими пересказами: 5 миллионов посещений в месяц этого сайта прекрасно говорят о том, что на самом деле читают наши сообразительные школьники. Сам С. А. Зинин как-то пересказывал историю 100-балльницы, которая без всяких репетиторов смогла подготовиться к ЕГЭ именно потому, что не тратила своё время на чтение объёмных произведений, а работала с учебниками, пособиями и краткими пересказами. Труднее теперь — с анализами стихотворных текстов, среди них попадаются, как я сказал, и не из кодификатора, но здесь надо помнить, что составители заданий любят тексты четырёх типов: «о войне», «о природе», «о Родине» и «о любви», непременно в самой традиционной форме (правильный размер, перекрёстная рифма), особенно — песенные (потому что песня по своей природе бежит формальной сложности). Кроме того, у всех них непременно есть свои «близнецы» в кодификаторе, с которыми их легко можно сравнить. Ну и ещё: ЕГЭ — это же лотерея, он не проверяет твои знания как таковые, а только знания того, с чем тебе «повезёт» или «не повезёт» на экзамене, поэтому важно, готовясь к ЕГЭ, не забывать молиться тем богам, которые посылают страждущему правильный вариант заданий.

Так что даже когда остаётся месяц — можно не отчаиваться, а упорно готовиться, помня, что впереди тебя ждёт светлое время студенчества. Причём на большинстве факультетов (за исключением всё того же несчастного филфака) литературы как предмета уже нет или он такой куцый, что больше тебе мучиться над книжками не придётся и можно наконец забыть навсегда об этом обычно самом скучном из школьных предметов.

Надежда Шапиро: Если человек литературой совсем не занимался, вряд ли он подготовится к экзамену за месяц. А если нужные книжки читал, сочинения более или менее успешно писал, но только недавно решил, что надо сдавать ЕГЭ, всё может получиться. Стоит: 1) освежить в памяти подробности сюжета больших произведений, входящих в кодификатор, хотя бы с помощью «Брифли»; 2) перечитать все стихотворения из списка, вспомнить то, что знал наизусть, выучить хоть по несколько строчек из всех основных стихотворений; 3) уточнить значение названных в кодификаторе терминов; попытаться сгруппировать входящие в список произведения по темам (о родине, о природе, о поэзии, о дружбе, о дуэли, о конфликте поколений и т. п.); перечитать самые удачные из собственных школьных сочинений.

Бывает, что на экзамене совсем не повезло. Это досадно, но не ужасно. Везения тоже бывают — и, кажется, не так уж редко.

Антон Скулачёв: Во-первых, если вы такой авантюрист, не чурающийся обмана, то можно попробовать купить какой-нибудь специальный сборник по подготовке к ЕГЭ, где выписаны все ключевые цитаты, которые нужно запомнить для большого, пятого сочинения, чтобы приводить примеры; где есть планы по основным темам. Выучить наизусть эти цитаты и выучить формулы, которые помогут при написании сочинения. Такие универсальные формулы можно легко вывести и выучить, их будет не больше 50, мне кажется. Но я не очень привык работать в таком формате.

Если у человека всё-таки есть знания, но он не уверен в себе, мне кажется, что самое важное — почитать несколько хороших пособий. Мне очень нравится пособие Т. Г. Кучиной и А. В. Леденёва, там хорошие образцы сочинений, возможно, такие тексты ученик не напишет никогда на экзамене, но это такой «гамбургский счёт», который всегда хорошо иметь перед глазами. Замечателен учебник И. Н. Сухих «Русская литература для всех».

Из сайтов: для быстрого повторения как раз очень хорошо подойдёт «Полка», лекции курсов «Русская классика. Начало» и «Русская литература XX века» сайта «Арзамас».

Имеет смысл повторить как следует программный материал: примеры из него надо на экзамене приводить очень свободно и легко. Ещё — почитать тексты 100-балльников, их нетрудно найти, сканы сочинений. Это помогает немного отрезвиться и понять, что на самом деле требуется не такое уж прямо что-то страшное. И, наверное, ещё раз структурировать прямо в голове схемы, формулы, ментальные карты к разным форматам и темам, чтобы понимать, что конкретно в каждом задании от тебя ждут.